Артур Кларк - Песни далекой Земли [сборник]

— Еще не вечер, Моисей. Путешествие продолжается. Но сейчас придется поработать. Не стоит недооценивать людей, планировавших миссию.

— В списке пассажиров я значился как посол-советник. Какая роль вас интересует?

— Вероятно, обе. И еще одна, более известная…

— Не стесняйтесь, капитан. Так и говорите: крестоносец, хотя мне это слою не нравится. Я никогда не считал себя предводителем толпы, лишь пытался заставить людей мыслить самостоятельно. К черту фанатичных последователей. История повидала достаточно всевозможных лидеров.

— Не все они несли зло. Вспомните, в честь кого вас назвали.

— Вы меня переоцениваете. Однако восхищение моим тезкой объяснимо. Вы тоже ведете бездомные племена в землю обетованную. Полагаю, возникли проблемы?

Капитан улыбнулся.

— Рад видеть вас в полной готовности. Пока все хорошо и нет причин беспокоиться. Возникла необычная ситуация. Не думал, что скажу такое, но потребуется ваш дипломатический опыт.

Признаюсь, Эвелин, слова капитана шокировали. Гримаса удивления выдала мои мысли.

— Нет, — быстро проговорил он, — это не инопланетяне! Вопреки предположениям, человеческая колония на Талассе выжила. И дела у них идут неплохо.

Еще одна неожиданная, но приятная новость. Таласса, море! Не думал, что увижу эту планету. Нас должны были разделять световые годы и столетия полета в момент моего пробуждения.

— Выяснили что-нибудь о местном населении? Установили контакт?

— Пока нет. Это ваша работа. Вы лучше других знаете ошибки предшественников и не повторите их. А теперь позвольте пригласить вас на мостик. Полюбуемся на наших потерянных сородичей с высоты птичьего полета.

Разговор с капитаном произошел неделю назад; Эвелин, как же приятно, когда нет таймера, отсчитывающего десятилетия до конца, и впереди вечность! Теперь о талассианах известно все, что можно узнать, не спускаясь на планету. Высаживаться собираемся сегодня ночью.

Точку приземления выбирали особо. Хочется показать, что у нас с ними общие корни. Место первой высадки отчетливо видно. Оно ухожено и напоминает парк. Возможно, это их святыня. Хороший знак. Надеюсь, вторжение на сакральную территорию не расценят как кощунство. Быть может, нас примут за богов; тогда задача упростится. Интересно, они успели насочинять мифов? Не терпится выяснить.

Дорогая моя, я снова начинаю жить. Да, да — ты оказалась умнее так называемого философа! Никто не вправе умирать, пока товарищи нуждаются в его помощи. Эгоистично считать иначе. Я надеялся навеки остаться с тобой там, где мы мечтали. Так давно, так далеко… Твой прах, прах всех дорогих мне людей развеяло по Солнечной системе. Теперь я принимаю это…

Но сейчас ждет работа. И пока мой голос звучит для тебя, ты жива.

9

В ПОИСКАХ ГИПЕРПРОСТРАНСТВА

Из всех ударов, выпавших на долю ученых в двадцатом веке, один оказался самым неожиданным и сокрушительным. Физики обнаружили, что так называемый вакуум переполнен до краев.

«Природа не Терпит пустоты», — говорил Аристотель и оказался прав. Если удалить из некоего объема все атомы, в нем останется бурлящий ад из невообразимо мощных сил. Материя нейтронной звезды, самая тяжелая во Вселенной, покажется бестелесным призраком по сравнению с ними. Сто миллионов тонн вещества на кубический сантиметр — едва заметное возмущение в невероятно плотной, но пенообразной структуре «гиперпространства».

Окружающий мир куда сложнее, чем нам подсказывает интуиция. Первыми об этом заявили Лэмб и Резерфорд в классической работе 1947 года. Изучая самый простой элемент, атом водорода, они обнаружили странную особенность. Вместо того чтобы двигаться вокруг ядра по плавной кривой, электрон словно сопротивляется сверхмикроскопическим волнам. Сложно представить, однако эти возмущения являются флуктуациями самого вакуума.

Еще в Древней Греции философы разделились на две школы. Одни утверждали, что природные процессы протекают равномерно. По мнению других, непрерывность иллюзорна, на самом деле все происходит скачками или рывками, слишком короткими, чтобы их заметить. Открытие атома ознаменовало победу сторонников второго варианта. Споры прекратились с появлением квантовой теории Планка, показавшей, что свет и энергия — не равномерные потоки, а множество крошечных частиц.

Природа состоит из корпускул — таково было окончательное решение. Лишь невооруженный взгляд видит разницу между водопадом и оползнем. Крошечные «камешки» H2O чрезвычайно малы, но ученым удается разглядеть их с помощью специальных приборов.

Теперь физики продвинулись еще на шаг. Главная причина, по которой гранулярная структура пространства так долго пряталась от ученых, — постоянное неудержимое движение частиц; сверхмикроскопические масштабы шли вторым пунктом.

Невозможно представить миллионную долю сантиметра, но само число — тысяча тысяч — знакомо людям по величинам бюджетов и статистике народонаселения. Человеческий разум способен осознать, что для покрытия расстояния в сантиметр потребуется миллион вирусных частиц.

Но миллионная миллионной доли сантиметра — величина, сравнимая с размерами электрона. Она не вызывает зрительных образов. Столь малое число может воспринять ум, но не чувства.

Масштаб частиц, составляющих все сущее, меньше в миллионы раз — настолько, что в сравнении с ним муравей и слон не отличаются размерами. Если представить структуру пространства как пузырящуюся пенообразную массу (грубое, сбивающее с толку приближение), то пузырьки ее окажутся величиной…

…в одну тысячную миллионной миллионной миллионной миллионной миллионной…

доли сантиметра.

Вообразите, что они постоянно взрываются, высвобождая энергию, сравнимую с энергией ядерного взрыва, затем поглощают ее и снова выплескивают, и так далее, и так далее, до скончания веков.

Так в крайне упрощенном виде выглядит фундаментальная структура пространства, описанная физиками в конце двадцатого века. Естественно, в то время никто не предполагал, что внутреннюю энергию вселенской губки получится укротить.

Та же история произошла, когда человечеству открылись силы атомного ядра. На их обуздание ушло менее полувека. Использование же «квантовых флуктуации», воплощающих Энергию самого пространства, в разы сложнее. Однако результат оправдывал любые затраты и усилия.

Кроме прочего, человечество получало свободу передвижения по Вселенной. Теоретически скорость кораблей теперь не ограничивалась ничем; топлива больше не требовалось. Но без ограничений не обошлось. Как ни парадоксально, вновь появилось препятствие, досаждавшее человечеству еще в докосмическую эпоху: сопротивление окружающей среды. Межзвездное пространство содержит заметное количество атомов водорода и других элементов. Чтобы достичь световой скорости, космическому аппарату нужно побороть их противодействие.